Россия и НАТО в современном мире: проблемы взимоотношений и перспективы

Несмотря на существенное различие подходов к решению проблем глобальной и европейской безопасности, обозначенных Россией и блоком НАТО в целом, а также отдельными государствами — членами альянса, очевидно, что разумной альтернативы развитию сотрудничества между ними не существует. Вероятно, именно это обстоятельство сыграло решающую роль, когда 28 мая 2002 года на авиабазе «Пратика ди Мааре» под Римом (Италия) главы государств и правительств стран — членов НАТО и Российской Федерации подписали Римскую декларацию «Отношения Россия — НАТО: новое качество», официально учредив Совет Россия — НАТО. Новая структура заменила Совместный Постоянный Совет Россия — НАТО, образованный в 1997 году в соответствии с Основополагающим актом о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности. Новый орган призван вывести отношения между Российской Федерацией и Организацией Североатлантического договора на качественно более высокий уровень, обеспечив более эффективный, чем прежде, «механизм для консультаций, выработки консенсуса, сотрудничества, совместных решений и совместных действий России и государств — членов НАТО по широкому спектру вопросов безопасности в евроатлантическом регионе». В Римской декларации, предопределяющей новое качество отношений, обозначены несколько направлений возможного сотрудничества, которые в совокупности и составляют необходимое для процесса сближения «поле совпадающих интересов». К числу таких направлений относятся совместная борьба против терроризма, кризисное регулирование, меры по нераспространению оружия массового уничтожения и средств его доставки, проблема противоракетной обороны (ПРО ТВД), поисково-спасательные мероприятия на море, чрезвычайное гражданское реагирование, сотрудничество в сфере военных реформ, совместная оценка новых угроз и вызовов. Наряду с форумами, на которых принимаются важные решения перспективного, стратегического плана (таких, как саммиты в Риме или в Праге), за последнее время прошел целый ряд мероприятий не столь масштабных, характер которых однако позволил более детально проанализировать те или иные аспекты взаимоотношений России и НАТО. К таким мероприятиям относятся научные и научно-практические конференции, проведенные в том числе и по линии Министерства обороны Российской Федерации. Так, 4 февраля 2002 г. в Риме и 9 декабря 2002 г. в Москве под председательством министра обороны Российской Федерации и Генерального секретаря НАТО состоялись совместные конференции Совета Россия — НАТО на тему «Роль военных в борьбе с терроризмом». Итоги конференций свидетельствуют о высоком уровне взаимопонимания, имеющемся, между их участниками. Российские военные и представители НАТО совместными усилиями выработали целый пакет конкретных предложений, направленных на развитие взаимодействия между нами в области борьбы с терроризмом. В частности, было предложено адаптировать вооруженные силы обеих сторон к активному противодействию террористическим угрозам, усилить охрану и не допустить захвата террористами оружия, особенно оружия массового уничтожения. Участники мероприятия договорились более скоординировано проводить контртеррористические информационные мероприятия, наладить регулярный обмен информацией о террористических угрозах, проводить совместные учения, тренировки личного состава и органов управления, осуществлять взаимные консультации по сближению национальных нормативных актов в области борьбы с терроризмом, совершенствовать технологию принятия совместных решений, разработки совместных планов и их совместной реализации. Сегодня очевидно, что из одиночных, разрозненных акций международный терроризм все более превращается в тщательно скоординированное, массовое явление, объединяющее в своем составе широкий спектр радикальных и экстремистских организаций, которые способны вести масштабные террористические войны в любых регионах мира, во всех физических сферах, в том числе в информационной, с далеко идущими политически мотивированными целями. Россия, оказавшись в числе первоочередных объектов устремлений международного терроризма, уже не первый год самостоятельно ведет войну с его агрессивными проявлениями, в первую очередь на Северном Кавказе. И на обозримую перспективу она останется одним из притягательных объектоь для террористических устремлений. В таких условиях главной задачей остается консолидация и максимально возможная интеграция субъектов борьбы с терроризмом, в том числе по линии Россия — НАТО. При этом основные усилия необходимо сосредоточить на согласованных действиях всех участников контртеррористического процесса на всех его этапах, начиная с выявления организаторов и вдохновителей террористических организаций, до создания условий, в которых их деятельность станет неосуществимой или невозможной. Терроризм представляет собой сложное, многомерное явление, оно требует детального, всестороннего, системного исследования, особенно в части выявления его причин, в первую очередь глубинных, фундаментальных. Представляется, что именно здесь находится ответ на многие практические вопросы, связанные с реализацией конкретных мер по противодействию международному терроризму. Именно здесь научное сообщество имеет возможности консолидированными усилиями внести серьезный вклад в развитие взаимоотношений между участниками процесса. Важно учитывать также, что опасность мировому сообществу представляет не только собственно терроризм, но и неадекватная реакция на его проявления со стороны легитимных структур, призванных сражаться с ним. В антитеррористическом ажиотаже, а именно так можно назвать некоторые проявления борьбы с этим злом, уже происходит размывание некоторых важных понятий, эрозия системы международного права и сложившейся системы международных отношений. Государство, объявленное «изгоем» или «пособником террористов», в отличие от любой национальной, транснациональной или глобальной террористической организации является иным, а именно — легитимным субъектом глобальной политики, полноправным членом международного сообщества. Установление фактов причастности государств к тем или иным аспектам террористической деятельности, степени виновности властей, выработка и реализация мер воздействия на них, а также ряд других, связанных с этой сферой вопросов, должны являться прерогативой компетентных международных организаций и в первую очередь ООН. Недопустимым является обвинение целых народов, наций, государств или религий в терроризме и стремление использовать этот фактор для продвижения геополитических планов блока НАТО или отдельных его членов, основанное на благоприятной с данной точки зрения политической конъюнктуре. В этой связи партнерство России и НАТО призвано содействовать тому, чтобы применение силы в международных отношениях, в том числе и с международным терроризмом, происходило исключительно в поле международного права. Борьба с терроризмом должна быть частью усилий по поддержанию цивилизованного характера современных международных отношений, не допускающими неправовые методы в достижении благородных целей. Оценивая позитивные или негативные тенденции в наших отношениях нельзя обойти вопрос дальнейшего расширения блока и связанную с этим обстоятельством проблему его дальнейшей трансформации. Россия выразила свое отношение к происходящему процессу, которое можно охарактеризовать как «спокойно-отрицательное». Очевидно, что расширение НАТО на восток осуществляется в рамках военно-политического курса на глобализацию функций альянса и закрепление за ним роли ведущей военно-политической силы не только в Европе, но и во всем мире. Уже первый этап расширения НАТО, в результате которого в альянс были приняты Венгрия, Польша и Чехия, означал ломку того миропорядка, который сложился после окончания Второй мировой войны. Саму логику расширения НАТО трудно воспринимать иначе, как стремление добиться дальнейшего ослабления позиций и роли России в международных делах. Продвижение военных структур блока к российским границам — это очевидный и ничем не оправданный рецидив «холодной войны», какими бы аргументами оно ни обосновывалось. Очередное расширение Североатлантического союза за счет новых членов негативно сказалось на геополитическом и геостратегическом положении России, а это заставляет нас думать о мерах парирования этих действительно «новых» угроз. Экспансия НАТО на восток, увеличение военной мощи альянса объективно ведут к образованию новых разделительных линий в Европе, деформации системы европейской безопасности. Чтобы избежать такого положения, Россия в свое время предлагала вариант так называемого «отложенного решения», при котором вступление стран Балтии могло бы быть отнесено на более поздний срок и синхронизировано по времени с реальным, качественным и необратимым улучшением отношений между НАТО и Россией. Однако руководство альянса, главы государств-кандидатов проигнорировали озабоченность российской стороны. Теперь можно констатировать, что «линии напряжения» стали ближе к нам, и их отрицательное влияние на систему международных отношений безусловно еще проявится в будущем. С окончанием «холодной войны» угроза широкомасштабного военного столкновения по линии Запад-Восток была практически снята с повестки дня. Это означало, что военный альянс утратил причину для своего существования. Таким образом, Североатлантический союз столкнулся с серьезной задачей адаптации к новым обстоятельствам и переосмыслением своего места в новой геополитической расстановке сил. Отсутствие реального противника требует от его руководства искать новое применение своей военной мощи. Терроризм, при всей его вполне очевидной опасности, силе, изощренности, глобализированности все-таки не может претендовать на подобную роль. Разумеется, нельзя всерьез воспринимать утверждение Генерального секретаря НАТО Джорджа Робертсона о том, что вся военная мощь блока теперь переориентирована на борьбу с терроризмом. Дело в том, что сама структура военной составляющей альянса, а также система его вооружений, характер оперативной и боевой подготовки, система управления не отвечают и в принципе не могут отвечать подобного рода задачам. Представляется несколько неправомерным подход, при котором проявляется стремление свести историю взаимоотношений между Россией и НАТО лишь к послеримскому этапу, продолжительность которого составляет менее двух лет. Принцип историзма требует рассмотрения любой проблемы, в том числе и этой, с учетом значительно большей ретроспективы. В этой связи важным представляется анализ того опыта, который накоплен после принятия Основополагающего акта 1997 года, включая негативные моменты, связанные с агрессией НАТО против Югославии в 1999 году. Результаты такого анализа необходимо учитывать при конструировании новой концепции отношений России и НАТО. Многолетнее жесткое, даже конфликтное противостояние НАТО и Варшавского договора, США и СССР — это тоже опыт. И в этом опыте также есть позитивное. Известен парадокс конфликта, который способен сближать противников, так как он заставляет их внимательно изучать друг друга, а это приводит к выводу о необходимости взаимного уважения. При всей очевидности позитивного изменения характера наших отношений нельзя забывать, что система военного противостояния, сложившаяся в годы «холодной войны», еще не демонтирована полностью, так как до сих пор большая часть военной мощи блока НАТО, направленной прежде против Варшавского договора и СССР, теперь по праву преемственности ориентирована против России. То же можно сказать и о военной силе Российской Федерации, по-прежнему предназначенной преимущественно на военное сдерживание блока НАТО. Если говорить о разработке механизмов совместной оценки новых угроз и вызовов, то это направление сотрудничества России и НАТО представляется потенциально одним из наиболее перспективных и плодотворных. Здесь есть целый ряд конкретных вопросов, по

Recent Updates

[24/02/2010] Новая Политика - Генсек НАТО: альянс не видит в России врага Read more…

[24/02/2010] НАТО - Традиция Read more…

[22/02/2010] ИноФорум - 60-летие НАТО - причина для празднования Read more…

 
Хостинг от uCoz